Илья Трунин рассказал о донастройке налоговой системы, деофшоризации и “налоговом маневре”
Заместитель министра финансов Илья Трунин поделился в интервью “России 24” интересными деталями относительно обещанной Антоном Силуановым в июле этого года “донастройки” налоговой системы, деофшоризации и “налоговом маневре”. Примечательно, что интервью он дал накануне старта Московского финансового форума, который пройдет буквально на этой неделе. Вопросы налоговой реформы в развернутом виде будут обсуждаться на сессиях по ходу двух дней проведения форума, но кое-какие детали Илья Трунин раскрыл уже сейчас.
Налоговая реформа в России, по большому счету, идет еще с девяностых годов, поэтому сформулированный довольно необычным образом вопрос - “…завершить или остановить?” - представляется скорее риторическим. С другой стороны, проведенная в этом году донастройка требует, по меньшей мере, шести лет для того, чтобы бизнес и общество полностью зафиксировали для себя новые условия ведения деятельности. Ключевой вопрос, таким образом, звучит иначе и более конкретно: что делать дальше? Зафиксировать ли условия, или же необходимо еще что-нибудь подправить?
Сам термин “реформа” применительно к изменениям этого года звучит несколько некорректно. Даже повышение НДС (одного из важнейших, казалось бы, налогов) – это, скорее, коррекция. Последние 3-4 года налоговых реформ как таковых не проводилось. Тем не менее, и без этого некоторые вопросы своей остротой не дают участникам рынка возможности воспринимать происходящие явления в рядовом ключе. К таковым можно отнести недавние предложения помощника президента Андрея Белоусова об изъятии сверхдоходов у представителей металлургической, горнодобывающей и нефтехимических отраслей, которые сегодня как бы “недоплачивают налогов”.
Минфин эту тему, безусловно, много обсуждал. Речь здесь, по словам Ильи Трунина, идет даже не идет о налогах – это не стоит воспринимать как желание государства в кратчайшие сроки привлечь в бюджет дополнительные налоговые доходы (хотя вряд ли можно опровергнуть сам факт такого вполне естественного желания со стороны государства). Однако дело здесь скорее в том, что многие компании в связи с благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой и рублевым курсом в самом деле получают довольно большие доходы. Далеко не все из них изымаются в виде доходов – казалось бы, и не должны изыматься, ведь это прибыль частных компаний. Обсуждения ведутся вокруг того, чтобы направлять эту сверхприбыль на инвестиции, а не изымать в пользу собственников в виде дивидендов. Хотя, опять-таки, собственник может решать все по-своему, несмотря на то, чего желает государство (то есть инвестиций).
Администрирование НДС – один из актуальных дискуссионных вопросов на сегодня. Налог на добавленную стоимость хорошо собирается в России, но многие компании жалуются на сложности с его администрированием: сначала нужно заплатить, потом предъявить к вычету. На предположение о том, что, наверное, можно было бы все организовать несколько проще, замминистра финансов замечает, что с НДС во всех странах все организовано более-менее одинаково. Могут быть отличия в особенностях взимания, в таможенном НДС, но в целом российская система соответствует лучшей мировой практике – утверждает Илья Трунин.
По поводу “налогового маневра”, в который недавно были внесены изменения. Цели остаются прежними: обнуление экспортной пошлины в течение пяти лет и перенос нагрузки на налоги. “Налоговый маневр” начался еще в 2015 году и представляет собой, по выражению замминистра, “тектонический сдвиг” таможенно-тарифного регулирования нефтяного сектора (в первую очередь направления нефтепереработки). Это означает повышение эффективности субсидирования отечественной нефтепереработки, потому что в настоящее время система субсидирования в России представляет собой простое выделение субсидий всем предприятиям вне зависимости от их эффективности. Минфин предлагает направлять субсидии только эффективным предприятиям путем отмены экспортной пошлины и направления налогов в бюджет.
Цены на бензин, ставшие темой таких пространных обсуждений в начале лета, определяются многими факторами, в числе которых внешнеэкономическая конъюнктура и курс рубля. Цены, как можно было видеть, держались на высоком уровне. Правительство с июня до конца года существенно снизило акцизы на бензин. С января 2019 года акцизы будут восстановлены – это не часть “налогового маневра”. Зато частью “налогового маневра” может считаться тот факт, что теперь в законодательстве присутствует механизм так называемого “обратного акциза”: при превышении оптовой цены на бензин, записанной в Налоговом кодексе (56 тыс. р. за тонну), разница между пересчитанной в рубли внешней ценой и этой оптовой ценой компенсируется нефтеперерабатывающему заводу из бюджета, что оказывает сдерживающее влияние на цены на внутреннем рынке. По словам Ильи Трунина, это механизм должен сдержать рост цен, который может быть спровоцирован окончанием периода действия пониженных акцизов на нефтепродукты. Минфин продолжит отслеживать ситуацию и, в случае появление новых факторов давления, сможет вносить изменения в параметры, но на данный момент имеющиеся механизмы воспринимает как достаточные.
Еще одной важной темой, которая будет обсуждаться на форуме, является кому-то успевшая даже набить оскомину деофшоризация. Сегодня у нас есть такое новое явление как специальные административные районы – своего рода “внутренние офшоры”, куда приходит перерегистрировавшийся бизнес из-за рубежа. Такого института в российском законодательстве ранее не было. На форуме запланирована очень интересная, по ожиданиям замминистра финансов, дискуссия с названием “Принуждение к деофшоризации”. Название выбрано не случайно. Законодательство по деофшоризации было принято, если вспомнить, еще в 2014 году. Никто работать тогда в офшорах бизнесу не запрещал – все, чего хотело государство, это чтобы имущество было прозрачно задекларировано, и чтобы с него уплачивались налоги.
Идея долго развивалась, бизнес долго ругал государство, но со временем условия изменились, и теперь многие в условиях санкций столкнулись с ситуацией деошоризации “с обратной стороны” – грубо говоря, “там” им не очень-то рады. Теперь многие уже просят о том, чтобы их “деофшоризировали” в специальных административных районах, что стало своеобразным ответом на продвигаемые изменения: бизнес их хочет, потому что именно здесь теперь чувствует себя более безопасно. Правда, требует при этом похожих условий на те, что были на Кипре или Виргинских островах. Полностью таких же условий Минин не гарантирует, но хотя бы приближенные к ним условия в течение следующих десяти лет переходного периода вполне может себе позволить.
Принятое законодательство еще потребует надстроек, но и в сегодняшнем варианте вполне жизнеспособно. Никакие льготы для зарегистрировавшихся в специальных административных районах компаний не предусмотрены – все будет так, как если бы их бизнес по-прежнему был в зарубежном офшоре, и с него уплачивались бы налоги в казну.
Фото: www.minfin.ru